(Окончание. Начало в №3) tc "(Окончание. Начало в №3) "
Октябрь безусловно свершили рабочие, программные установки были положены в основу становления нового типа государства - рабочего государства, отмирающего государства; но осуществление этих программных задач, увы, все больше и больше попадало в руки мелкобуржуазного крестьянского класса и той части пролетариата, которая была мелкобуржуазна (немалая часть). Обычные физические силы пролетариата даже к тому времени уже были малы. Класс выгорал в борьбе со старым миром. Да, действительно, класса буржуазии уже нет, но и класса пролетариата тоже не густо, а тем более его сознательной (коммунистической) части. Какой класс остался для претворения социалистических задач? Крестьянство и мелкая буржуазия. Для них дело социализма чуждо! Эту массу социалистическими лозунгами не сагитируешь, скорее она использует эти лозунги для удовлетворения своих частнособственнических, по сути, капиталистических интересов. Эта масса захватывала и партийные ряды. В чем выражался этот захват? А в пресловутом бюрократизме, о котором марксистам (Ленину, Троцкому…) уже приходится говорить с 20-го года. Приведем слова В. И. Ленина: «…Ввиду того, что культурный уровень крестьян и рабочей массы не соответствовал задаче, и в то же время мы чуть ли не на 90% привыкли к военно-политическим задачам, у нас получилось возрождение бюрократизма. Это всеми признано (кстати, слабая политическая оценка текущего момента. - А. П.). Задача Советской власти в том, чтобы старый аппарат уничтожить целиком, как он был уничтожен в Октябре, и передать власть Советам, но мы уже в своей программе признаемся, что у нас получилось возрождение бюрократизма, что экономических основ для действительного социалистического общества еще нет. Культурных условий, грамотности, вообще более высокой культуры в массе рабочих и крестьян нет… мы и должны были сказать в программе, в таком документе, как программа партии, что бюрократизм возродился и нужна систематическая борьба против него. Понятное дело, что возродившийся в советских учреждениях бюрократизм не мог не оказать тлетворного влияния и среди партийных организаций, т. к. верхушки партии являются верхушками советского аппарата: это одно и то же».
А вот еще более важный момент, который отмечен Лениным: «Естественное дело, что громадный переход, сделанный сейчас при истощении сил, которые были взяты республикой у пролетариата и партии за три года борьбы, поставил нас в трудное положение перед задачей, которую точно учесть не под силу. Мы должны сознаться, что точного размера зла мы не знаем, что соотношений и точных группировок мы не можем определить».
В чем состоит это зло? Конечно, не в самом бюрократизме. Бюрократизм есть лишь отражение влияния той силы, которая перед собой целей социалистического переустройства не ставила и ставить не могла. Этой силой явилось крестьянство, - это оно совместно с мелкой буржуазией могло только выполнять капиталистические задачи.В Российской империи капитализм был весьма неразвит, в империи преобладало мелкотоварное хозяйство, а на окраинах ее вообще были родовые, патриархальные уклады. Одним словом, экономических, классовых, культурных предпосылок для социализма не существовало (практически!). Революция 1917 г., разбив феодализм в России, раскрепостила капиталистические силы. Известно, что предпосылки и элементы социалистического (коммунистического) общества закономерно вырастают в недрах капиталистического способа производства, которое в России само нуждалось, к данному моменту, в развитии до конца, т. е. до своего экономического и политического разложения. Разбитому компрадорскому (по отношению к царизму) классу буржуазии на смену шел действительно буржуазный класс, который был, в дальнейшем, выпестован сталинизмом (совокупным капиталистом). Можно ли назвать такое государство рабочим? Безусловно, нет! Здесь Ленин абсолютно прав! Десятилетие после смерти Ленина полностью подтвердило отсутствие диктатуры пролетариата, Советской власти, рабочего государства, власти рабочих и их демократии. Реально получилось следующее:
1. Октябрь 1917 г. был социалистическим, власть взяли российские пролетарии. Октябрь был социалистическим, т. к. им был нанесен смертельный удар частной собственности в сфере промышленного производства и ее олицетворению - буржуазии;
2. Экономических, политических предпосылок для социализма не было (практически);
3. Классовых пролетарских сил было мало, как и осознания ими своего классового интереса;
4. Пролетарии были не в силах удержать власть и провести свой классовый, социалистический интерес в жизнь;
5. На политическую арену вышла мелкая буржуазия и крестьянство со своим капиталистическим интересом. Эта мелкобуржуазная масса, после военной победы над российской буржуазией, царизмом и мировой буржуазией (поддерживавшей российскую), фактически разрывает союз с пролетариатом. Эта масса отходит от решения социалистических задач;
6. Происходит заполнение партии мелкобуржуазным элементом, ее перерождение и отход от социалистических задач, при демагогическом использовании лозунгов социализма и теории построения социализма в одной стране, в стране чрезвычайно отсталой в экономическом, культурном и национальном отношениях.
Вот почему нельзя согласиться с Троцким, когда он утверждает о существовании рабочего государства в стране, а утверждение, что «СССР представляет промежуточное между капитализмом и социализмом противоречивое общество, в котором:…» - тоже не совсем корректно.
Да, в СССР противоречивое общество и он указывает пункты противоречий, но это совершенно недостаточно и тем более вовсе не из критики предпосылок и представлений: «будто от нынешнего советского режима возможен переход только к социализму»(1). Впрочем, на этапе написания и издания книги дать точную характеристику существующему в СССР способу производства было довольно затруднительно.
Обращаю внимание марксистов на два довольно спорных тезиса Л. Д. Троцкого: 1)дальнейшее развитие накопившихся противоречий может как привести к социализму, так и отбросить назад, к капитализму; 2)на пути к капитализму контрреволюция должна была бы сломить сопротивление рабочих; на пути к социализму рабочие должны были бы низвергнуть бюрократию. Спорность этих тезисов порождена посылкой утверждения существования рабочего государства со всеми его противоречиями и бюрократическими извращениями. Троцкий удивительно непоследовательно забывает об уровне развития производительных сил в Российской империи, об истощении сил пролетариата, о преобладании мелкобуржуазной массы, об отсутствии предпосылок социализма на тот момент. Нет, безусловно, все эти моменты он указывает, но он никак не может увязать их с оценкой (действительной) того, что есть СССР, какой способ производства в нем существует и каковы тенденции его дальнейшего развития. А в сумме эти существенные признаки действительно позволяют определить классовую структуру СССР и главную тенденцию развития производительных сил и производственных отношений. Особенно спорен первый тезис. Те противоречия, которые раздирали СССР, - это вовсе не противоречия между социалистическими и капиталистическими силами, в преобладающем большинстве. Это противоречия между капитализмом и феодальными силами, которые хоть и были разбиты, но объективно еще существовали через мелкотоварность производства, через существование различных экономических укладов вплоть до капитализма. Развивающиеся стремительно капиталистические силы, толчком для которых послужил Октябрь, прийти к социализму не могли, так как они были на восходящей линии развития, а к тому же прикрыты социалистической риторикой. Путь назад, к капитализму первоначального накопления с темпами Запада, где этот процесс у них «синхронно» развивался с развитием производительных сил, - был невозможен! Тем не менее, Россия в этот момент стремительно проходила этап первоначального капиталистического накопления, который страны Запада проходили столетиями. Этот этап проходил в стране действительно противоречиво: строим социализм, но нет рабочей власти, идет накопление и развитие производительных сил, но результаты этого накопления присваиваются новым классом. Такие же противоречия в политике III Интернационала по отношению к пролетарскому движению как в развивающихся странах (Китай), так и в развитых (Испания)… Мало того, сам СССРовский пролетариат в это время еще только растет количественно вместе с «великими стройками социализма», а также качественно, преодолевая крестьянское сознание, которое вместе с крестьянином заселяло быстрорастущие города. Нам сегодня воочию видно, что «дальнейшее развитие накопившихся противоречий» не привело к социализму и не могло привести к социализму, а привело к окончательному установлению капитализма, к победе капиталистических сил и к появлению действительно социалистических предпосылок, даже к кануну социалистических революций во многих странах, как в развитых, так и в слаборазвитых. Весь период с НЭПа по 1991 г., полный драматизма, фальсификации, предательства… на самом деле был периодом борьбы с остатками феодализма, патриархальщины и становления национальных буржуазий на «советском» пространстве, периодом становления развитых капиталистических отношений, периодом первоначального капиталистического накопления под аккомпанемент социалистических лозунгов. Условно я определяю этот период как период существования «совокупного капиталиста» при капиталистическом способе производства, но это не есть «совокупный капиталист» Ф. Энгельса, это не государственный капиталист Т. Клиффа и тем более не «рабочее государство» Троцкого.
Обратимся ко второму тезису Троцкого: «На пути к капитализму контрреволюция должна была бы сломить сопротивление рабочих; на пути к социализму рабочие должны были бы низвергнуть бюрократию», - так утверждает Л. Д. Троцкий. Первая часть тезиса формально верна, но дело как раз в том, что контрреволюция сломила сопротивление рабочих уже к 1922-25 гг. Наверное, правильнее надо сказать, что контрреволюция остановила движение пролетариата к социализму. Пролетарских классовых сил больше уже не было. В главе «Советский термидор» Троцкий сам указывает на истощение пролетарских сил:
«Вместо ожидавшегося благополучия в стране надолго воцарилась зловещая нужда. К тому же наиболее выдающиеся представители рабочего класса либо успели погибнуть в гражданской войне, либо поднялись несколькими ступенями выше и оторвались от масс. Так, после беспримерного напряжения сил, надежд, иллюзий, наступил длительный период усталости, упадка и прямого разочарования в результатах переворота. Отлив «плебейской гордости» открывал место приливу малодушия и карьеризма. На этой волне поднимался новый командующий слой».
Действительно, движущей силой контрреволюции после уничтожения компрадорской российской буржуазии стали крестьянство и мелкая буржуазия, при активной поддержке со стороны международной буржуазии. Рабочие в эти годы как классовая социалистическая сила уже отсутствовали, и становящуюся на ноги советскую буржуазию - в лице сталиных - они были уже не в силах низвергнуть. Мало того, формировавшийся в годы индустриализации, коллективизации и культурной революции городской и сельский пролетариат СССР был вполне солидарен с необуржуазией (совокупным капиталистом) (2). Даже сегодня, в сегодняшнем пролетариате мы видим родимые пятна того пролетариата, мелкобуржуазный уровень его развития, его сознания.
Тем не менее, рабочее государство на территории бывшей Российской империи было установлено в Октябре 1917 г. Это государство объективно просуществовало вплоть до НЭПа, пока еще имелись силы у пролетариата и его партии. Это государство существовало в условиях жесточайшей классовой борьбы с царизмом, с российской и международной буржуазией и ее слугами в лице лидеров II Интернационала, в условиях «осажденной крепости» при поддержке крестьянства, которому Октябрь открыл дорогу в «светлое» капиталистическое будущее. Рабочее государство не выродилось и не переродилось, оно погибло! Рабочее государство, осуществляя диктатуру пролетариата, уничтожило соглашательскую с царизмом буржуазию, открыло шлюзы для развития капитализма в Российской империи. Дальше эстафету борьбы приняли крестьянство и мелкая буржуазия. Крестьянин, а тем более мелкая буржуазия, в своей классовой сущности, в своей экономической сущности (капиталистический интерес наживы) никогда не тяготеет к социализму; естественно, они и начали осуществлять свой интерес в условиях национализированной пролетариатом собственности на средства производства, при уже истощенных пролетарских (социалистических) силах. Понятное дело, что пролетариат ставил свою задачу, но его сил для социализма оказалось мало, т. е. его сила была соизмерима с тогдашним уровнем развития производительных сил. Дальнейшее развитие России идет по капиталистическому пути весьма противоречиво, в постоянной борьбе с остатками феодализма (положительная ветвь развития) с одной стороны, а с другой - в борьбе с социалистическими силами (то есть с пролетариями), которые постоянно усиливались по мере роста производительных сил и под влиянием сохранившихся социалистических деклараций, используемых властью для демагогии и для всевозможных извращений и политических спекуляций. В качестве арбитра в этом столкновении по Троцкому выступает бюрократия - жандарм в сфере распределения, по Т. Клиффу эта бюрократия - класс. На самом же деле это был совокупный капиталист как предтеча, как колыбель для будущей буржуазии в условиях первоначального капиталистического накопления.
Да, совокупный капиталист - это класс, но не бюрократия и не госкапиталистический класс Клиффа, так как этот класс не есть сумма частных собственников (буржуев), но это и не «совокупный капиталист» Энгельса, так как не есть организация, которую создает буржуазия (буржуазное общество). Российский совокупный капиталист несет в себе следующие отличительные черты: 1. Он класс, так как владеет, распоряжается всей, национализированной в Октябре, собственностью. 2. Он коллективный собственник, при этом ни один представитель из этого класса не является частным собственником средств производства. 3. Он капиталист и живет по капиталистическим законам как внутри страны, так и на внешнем рынке (особенно). Он антагонист ко всем остальным классам, особенно к пролетариату. 4. Его функция: управление, распоряжение, распределение как в сфере производства, так и в сфере потребления. 5. Он империалист и колонизатор. 6. Распределение дохода между членами совокупного капиталиста носит феодальный характер, в зависимости от места каждого члена этого класса на иерархической лестнице. В этой структуре «уживаются», вернее, противоборствуют друг с другом феодализм и капитализм, капитализм и социализм, а вместе капитализм и феодализм душат социализм (его ростки).
Итак, благие желания В. И. Ленина построить хотя бы госкапитализм под политическим контролем пролетариата, так же как и ошибочное представление Л. Д. Троцкого о наличии в СССР рабочего государства, вписываются в прогноз, данный В. Базаровым (меньшевик):
«…Ввиду всего сказанного выше нам представляется совершенно невероятным, чтобы рабочая партия в сколь-нибудь близком будущем смогла использовать эту новую форму буржуазного строя как орудие для создания подлинно социалистического, свободного, планомерного хозяйства. Единственно доступной для нее в данных условиях задачей является задача, формулированная германскими оппортунистами: превращение хозяйства, основанного на извлечении прибыли, «в государственную хозяйственную организацию», рассчитанную на обслуживание потребления… От того, сумеет ли пролетариат проявить надлежащую инициативу и сплотить вокруг себя прочие демократические элементы, заинтересованные в спешном разрешении указанной задачи, зависит ход всемирной истории в течение ряда ближайших лет, а может быть, и столетий».
Как видим мы, потомки, даже оппортунистическую задачу немцев российский пролетариат оказался не в силах провести в СССР, так как он у власти не был. Капиталистическая тенденция развития Российской империи после Октября 1917 г. победила социалистические устремления российского пролетариата. К этому еще можно добавить предвидение и оценку сложившейся ситуации в России, данную Парвусом:
«Для осуществления социализма нужна определенная степень развития индустрии и зрелость рабочего класса. Ни того, ни другого в России нет и в помине, а потому нет для нее и возможности осуществления социалистической революции(?), возможности строительства социализма. Историческая миссия большевиков (пролетариата той России. - А. П.) - послужить мостом, по которому к власти придет какой-нибудь цезарь, бонапарт или кто-нибудь, но в том же роде.»
Безусловно, по отмеченному мной вопросу Парвус довольно ограничен в логике и правильной оценке, так как не учитывает степень и глубину зрелости рабочего класса и не понимает, что социалистический момент в революции в период Октября не только был, но и преобладал - поэтому рабочие массы и поддержали большевиков, хотя рабочее государство, при малости социалистических (пролетарских) движущих сил, малой индустрии, просуществовало недолго. Парвус прав только в предвидении насчет цезаря, бонапарта. Но это было уже марксизмом однажды отмечено (Ф. Энгельс, «Крестьянская война в Германии»). Марксизм тем и силен, что он научен и объективен, а настоящие марксисты тем сильны, что они нигде и никогда не строят иллюзий, а объективно оценивают жизнь и в соответствии с этим проводят реальную политику и действия. Итак, надо объективно признать, что в тех условиях большевики (сам пролетариат) вынужденно выполнили задачу буржуазии в продвижении капитализма в стране, но при этом они показали, образно говоря, что буржуев бить не только нужно, но и можно с успехом даже при малости пролетарских сил. Большевики смело разделили свою участь с пролетариатом, погибли в неравной борьбе с мелкобуржуазной стихией, с мировой буржуазией, но двинули Россию вперед к прогрессу в кратчайшие сроки, вырвав ее из варварства, невежества, патриархальности, феодализма в капитализм. Пролетариат через них творил историю и обязательно победит, несмотря на еще возможные поражения!
Что же касается цезаря, бонапарта, то им стал «совокупный капиталист» как политическая и экономическая организация крестьянства и мелкой буржуазии, а ярким выразителем чаяний и стихийных метаний этой массы между капитализмом и социализмом явился И. В. Сталин и руководимое им мелкобуржуазное крыло большевистской партии.
Перейдем к рассмотрению вопроса о существовании в СССР государственного капитализма. Первое, что надо отметить, - это временной фактор. Для Клиффа время уже давало возможность для более точного анализа классовой природы СССР. В сумме с Троцким характеристика классовой природы СССР получает более законченное выражение и определение. Но, увы!..
Т. Клифф в своем произведении «Государственный капитализм в России» основательно рассмотрел процесс капиталистического развития СССР, правда при этом указал не ту стадию развития, хотя и, ссылаясь на К. Маркса, говорит о первоначальном капиталистическом накоплении в разделах: «Экспроприация крестьянства» и «Подчинение потребления накоплению…» Т. Клифф заострил внимание на полемике с Троцким, но при этом сам влетел в ошибку относительно того, в какой стадии развития находится российский капитализм. По-видимому не найдя или не сумев дать этой новой форме капитализма название, он позаимствовал его у Ленина.
Чтобы увидеть ошибку или подтвердить верность термина «госкапитализм» по отношению к СССР, разберемся сначала с сущностью, которую несет в себе это определение. Какие главные условия должны быть соблюдены для госкапитализма?
Замечу, что термин «государственный капитализм» у классиков марксизма отсутствует, особенно в понимании Ленина. Он появился у Ленина 9 апреля 1921 г. в докладе о продналоге. Я вынужден привести ряд выдержек Ленина о госкапитализме в контексте того времени:
«…Неимоверное разорение страны, недостаток топлива, сырья и транспорта приводят к тому, что мелкое производство существует отдельно от социализма. И я говорю: при таких условиях госкапитализм - что это такое? - Это будет объединение мелкого производства… Но страшен ли этот капитализм нам, если мы имеем в руках фабрики, заводы, транспорт и заграничную торговлю? И вот я говорил тогда, буду повторять теперь и считаю, что это неопровержимо, что этот капитализм нам не страшен. Таким капитализмом являются концессии… Что такое концессия с точки зрения экономических отношений? Это есть госкапитализм. Советская власть заключает договор с капиталистом. …Социалистическая государственная власть отдает капиталисту принадлежащие ей средства производства: заводы, материалы, рудники; капиталист работает, как контрагент, как арендатор на социалистические средства производства и получает на свои капиталы прибыль, отдавая социалистическому государству часть продуктов… Почему это нам нужно до зарезу? Потому, что мы сейчас же получаем увеличение количества продуктов, а это нам нужно, сами мы не в силах этого сделать. И вот получается госкапитализм».
А вот как характеризует Ленин свой госкапитализм уже через год на XI съезде партии:
«…что мы впадаем в интеллигентщину, в либерализм, мудрим насчет того, как понимать госкапитализм, и заглядываем в старые книги. А там написано совершенно не про то: там написано про тот госкапитализм, который бывает при капитализме, но нет ни одной книги, в которой было бы написано про госкапитализм, который бывает при коммунизме. Даже Маркс не догадался написать ни одного слова по этому поводу и умер (верно! Классики не занимались придумыванием концепции развития, они изучали жизнь и жили в соответствии со знаниями, а не с иллюзиями. - А. П.), не оставив ни одной точной цитаты и неопровержимых указаний… Госкапитализм, по всей литературе экономической, - это тот капитализм, который бывает при капиталистическом строе, когда государственная власть прямо подчиняет себе те или иные капиталистические предприятия. А у нас государство пролетарское, на пролетариат опирается, пролетариату дает все политические преимущества и через пролетариат привлекает к себе крестьянство с низов (вы помните, что мы начали эту работу с комбедов)…»
Нет, поглядите! В 1920 г. Ленин журит Троцкого за «рабочее государство», а уже через два года сам, чтобы оправдать свою хилую конструкцию, говорит о существовании пролетарского государства. Уж если государство пролетарское, то пролетариат не будет испрашивать или ждать политических преимуществ от своего государства: он просто заставит это государство поступать в соответствии со своим классовым интересом. Тут т. Ленин делает явную подтасовку. «Не совсем рабочее, в том-то и штука…»
Послушаем дальше:
«…А у нас общественность, которая с рельсов капиталистических соскочила, а на новые рельсы еще не вошла, но руководит этим государством не буржуазия, а пролетариат. Мы не хотим понять (нельзя понять то, чего нет. - А. П.), что когда мы говорим «государство», то государство это - мы (это верно! - А. П.), это - пролетариат (а тут, к сожалению, дудки. - А. П.), это - авангард рабочего класса. Государственный капитализм, это - тот капитализм, который мы сумеем ограничить, пределы которого мы сумеем установить, этот госкапитализм связан с государством, а государство это - рабочие, это - передовая часть рабочих, это - авангард, это - мы. Госкапитализм, это - тот капитализм, который мы должны поставить в известные рамки и которого мы не умеем до сих пор поставить в эти рамки. Вот в чем вся штука… Политической власти у нас достаточно, совершенно достаточно; экономических средств в нашем распоряжении тоже достаточно, но недостаточно умения у того авангарда рабочего класса, который выдвинут, чтобы непосредственно ведать, и чтобы определить границы, и чтобы размежеваться, и чтобы подчинить себе, а не быть подчиненным. Тут нужно только умение, а его у нас нет… Гвоздь вопроса в том, чтобы мы поняли, что это тот капитализм, который мы можем и должны допустить, который мы можем и должны поставить в рамки, ибо капитализм этот необходим для широкого крестьянства и частного капитала, который должен торговать так, чтобы удовлетворять нужды крестьянства».
Вот наконец-то и договорился Ленин до той экономической сущности, которую требует тот класс, который в этот момент выступил на политическую арену совместно с мелкой буржуазией со своим капиталистическим (подчеркиваю, не социалистическим!) интересом. В дальнейшем этот класс и выродит ленинский госкапитализм (совокупного капиталиста), только без благостных пожеланий Ленина о главенстве рабочего класса над допущенным «госкапитализмом». Дальше сам Ленин делает резюме:
«А вот мы год пережили, государство в наших руках, - а в новой экономической политике оно в этот год действовало по-нашему? Нет! Этого мы не хотим признать: оно действовало не по-нашему. А как оно действовало? Вырывается машина из рук: как будто бы сидит человек, который ею правит, а машина едет не туда, куда ее направляют, а туда, куда направляет кто-то, не то нелегальное, не то беззаконное, не то бог знает откуда взятое, не то спекулянты, не то частнособственные капиталисты, или те и другие, - но машина едет не совсем так, а очень часто совсем не так, как воображает тот, кто сидит у руля этой машины».
Большевики оказались в весьма трагической ситуации. Весьма трагично выступает фигура пролетарского вождя В. И. Ленина и всей партии. «Самым худшим из всего, что может предстоять вождю крайней партии, является вынужденная необходимость овладеть властью в то время, когда движение недостаточно созрело для господства представляемого им класса и для проведения мер, обеспечивающих это господство. Возможное для такого вождя зависит не от его воли, а от уровня, достигнутого противоположностью интересов различных классов, уровня, в свою очередь зависящего от степени развития материальных условий существования, отношений производства и обмена. С одной стороны, то, что тот должен делать, то, чего требует от него его партия, также зависит не от него, но в то же время и не от степени развития классовой борьбы и не от ее условий. Он остается связанным своими прежними доктринами и требованиями, которые также вытекают не из взаимного положения общественных классов в данный момент, не от временных, более или менее случайных отношений производства и обмена, - но обуславливаются способностью этого вождя к пониманию общих результатов социального и политического движения. Таким образом, перед ним неизбежно вырастает неразрешимая дилемма: что он может сделать - противоречит всем его предыдущим поступкам, его принципам и непосредственным интересам его партии; что он должен был бы делать - оказывается неисполнимым. Словом, он будет вынужден отстаивать не свою собственную партию, не свой собственный класс, а тот класс, для которого уже созрело движение. Он должен будет в интересах именно этого движения отстаивать интересы чуждого ему класса и отделываться от своего собственного класса фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы другого класса являются его собственными интересами. Кто раз попал в это ложное положение - тот пропал безвозвратно». (Ф. Энгельс, «Крестьянская война в Германии».)
Преждевременная смерть Ленина не поставила его в рамки этого ложного положения, вернее остановила его в начале этого пути. В полную меру этого ложного положения попала партия большевиков (ее мелкобуржуазная часть) во главе со Сталиным - мелкобуржуазным провокатором и выразителем чаяний нарождающейся «советской» буржуазии. Благодаря его стараниям партия большевиков, в дальнейшем КПСС, превратилась в партию, сначала отражавшую интересы класса совокупного капиталиста, а сегодня - интересы крупной буржуазии.
Снова обратимся к нашему вопросу, поставленному выше. Наверное, для госкапитализма обязательно существование частной капиталистической собственности (наличие буржуя), даже если они(3) договорились, «в целях охраны общих внешних условий капиталистического способа производства от посягательств как рабочих, так и отдельных капиталистов», создать современное государство как организацию буржуазии. При госкапитализме (я не буду брать ленинское, благостное определение, которое для того времени совершенно ненаучно) (4) буржуазия существует и ее не коснулась еще экспроприация со стороны пролетариата, как она коснулась буржуазии в России в 1917 г. - т. е. в том госкапитализме, о котором все знают (5) (или думают, что знают) из учебников.
Уже по этим главным (!) признакам госкапитализм Т. Клиффа совершенно не вписывается в структуру экономических и политических отношений в СССР того времени, как и госкапитализм Ленина. Вообще-то не совсем корректно характеризовать тот или иной способ производства эпитетами типа: развитой, государственный, бюрократический, классический или неклассический…
В свое время термин «госкапитализм» Лениным был взят условно, из тактического желания довести хозяйство страны до монополии, как в Германии (капиталистическое обобществление), под строгим контролем рабочих, Советской власти, то есть диктатуры пролетариата (6). Конечно, весьма сомнительное мероприятие в те времена - и Ленин неоднократно отмечал это как весьма трудную, долгую задачу, при этом постоянно убеждал в необходимости проведения этих мероприятий и необходимости обязательно осознать задачу. Увы, реально социалистического пролетариата к тому времени уже не существовало (силы были ничтожно малы), производительные силы были на весьма низком уровне, производство в Империи еще путалось в патриархальных, родовых (в колониях), феодальных тенетах. Кустарное производство еще преобладает и, к тому же, еще усугубилось из-за войн: империалистической и гражданской (кстати, последняя была навязана как поверженной российской буржуазией, так и мировой).
Капитализм или другой способ производства характеризуется, в главном, отношением собственности, т. е. наличием частной собственности на средства производства (!) (исключая социализм): будь она сосредоточена хоть в отдельных руках, хоть в руках отдельного класса (совокупного капиталиста), или в руках тех же частных собственников (монополистов), нанимающих для управления ею бюрократию, как совокупного капиталиста по Ф. Энгельсу. Если Энгельс говорит о «совокупном капиталисте», то он подразумевает не способ производства (он и так капиталистический), не бюрократию как класс, а капиталистическую организацию, созданную буржуями, фактически ставшими таковыми раньше. В этом случае государство как капиталистическая организация сохраняется, сохраняется и капиталистический способ производства.
Вот уж поистине верно замечание Троцкого: «От незнакомых явлений ищут спасение в знакомых терминах». К Т. Клиффу это относится в полной мере. Т. Клифф признает объяснение Троцкого относительно невозможности развития госкапитализма в СССР, но тут же следом строит композицию госкапитализма в СССР, обосновывая ее тем, что «революционный пролетариат уже сконцентрировал средства производства в руках одной организации…» Возникает вопрос: «Что это за организация и чья это организация?» Если это организация пролетариата, то он ее никому не отдаст, мало того, через нее он подавит любую другую, или класс, если они попытаются противодействовать пролетариату. Если это организация пролетариата и состоит из него и если это организация массовая, то в этом случае вряд ли возможен вариант его свержения, так как уже само наличие организации у класса и тем более наличие у него средств производства не позволят убрать этот класс и его организацию без борьбы (контрреволюции). И еще: какой это класс в тот момент был способен совершить контрреволюцию? Буржуазия? Ее уже нет! Крестьянство или мелкая буржуазия? Клифф не указывает, какой класс в тот данный момент способен совершить контрреволюцию и в какое время это произошло. А ответить на вопрос: при каких условиях пролетариат потерял свою политическую и экономическую власть? - просто необходимо. Так вот, пролетариат потерял власть по следующим причинам: 1)пролетариат был малочисленен; 2)пролетариат в своем большинстве был мелкобуржуазен и еще не полностью осознавал свой социалистический интерес; 3)пролетариат был предан крестьянством и мелкой буржуазией, которые были вполне удовлетворены всеми буржуазными свободами и возможностью получить землю в частную собственность, завоеванными в результате Февраля и Октября 1917 г.; 4)пролетариат был в основном овержен, вернее, истощен за время гражданской войны, впрочем как и его партия, мало того, последнюю все время поглощал мелкобуржуазный элемент.
Да, действительно, остались движущими силами контрреволюции крестьянство и мелкая буржуазия, но вряд ли им удалось бы создать госкапитализм по Клиффу, который закономерно рождается в рамках крупной буржуазии, крупной промышленности и хорошо развитых капиталистических отношений. Примером может служить та же Германия, США, Англия, где уровень капиталистических отношений почти достиг госкапитализма, но больше по Энгельсу, нежели по Клиффу. В СССР крестьянство и мелкая буржуазия использовали обобществленную пролетариатом собственность на средства производства, но сами в этот момент крупными капиталистическими собственниками этих средств производства не стали, а следовательно, их организация вовсе не госкапиталистическая; но это тем более не рабочее, социалистическое государство, так как они сразу выделились в класс, который стал совокупным собственником, частным собственником национализированных пролетариатом средств производства, сохранив в рамках своего класса феодальную иерархию. Этот класс в силу своего частнособственнического присвоения, хоть и совокупного, необходимо стал капиталистом; тем самым он произвел отчуждение собственности от всех остальных классов, сделав и крестьян, и рабочих, и мелкую буржуазию пролетариями (наемными работниками). Настоящий же госкапитализм в сущности означает капиталистическое «обобществление», при этом класс собственников (буржуазия) через государство нанимает наемных госслужащих (бюрократию) для защиты «обобществленной» капиталистической собственности. Это тот капитализм, когда буржуазный класс, являясь абсолютным, монопольным собственником капитала, уже сам не занимается организацией (ведением) производства, а передает эти функции наемному чиновнику, т. е. государству. Государство в этом случае полностью подконтрольно крупному монополистическому собственнику, т. е. совокупному капиталисту по Энгельсу. При этом институт частной собственности нигде не уступает своих позиций ни на йоту. Вся государственная машина полностью зависит от крупного денежного мешка (капитала), государство - послушный раб своего хозяина. Вся болтовня о какой-то свободе, о возможности государства (чиновников) вести некую самостоятельную политику, - не более, чем дымовая завеса для безмозглых и ограниченных обывателей этого государства, особенно для трусливой «демократической» интеллигенции. В условиях госкапитализма бюрократия классом не является, она является наемной служкой капитала. Т. Клифф, называя сталинскую бюрократию классом, тем самым должен был бы дать ей классовое содержание, а значит, сделать ее собственником средств производства, т. е. буржуазией. А вот ее-то в этот момент и нет! Уж если следовать логике Клиффа и называть бюрократию классом, то в этом случае эта бюрократия и есть класс «совокупный капиталист» (у которого во владении, распоряжении, в прямой собственности находится национализированная пролетариатом собственность на средства производства), - правда, с существенной поправкой: отдельные члены этого класса «совокупного капиталиста» частными собственниками не являются (они ассоциированные собственники), а распоряжаются ею в той мере, какую им предписывает служебное положение на иерархической лестнице. Это вовсе не энгельсовский капиталист и не госкапитализм Т. Клиффа - это класс капиталистического общества (способа производства) эпохи первоначального капиталистического накопления.
Совокупный капиталист - это класс эксплуататоров, и он ведет капиталистическое хозяйство, формирует его в период первоначального капиталистического накопления, участие в котором старой российской буржуазии было прервано Октябрем 1917 г. Буржуазия при царизме уже находилась на начальной стадии капиталистического накопления с 1861 г., но она была весьма зависима от царизма (феодализма). Совокупный капиталист - это отражение капиталистического способа производства периода накопления, без которого не жило ни одно капиталистическое государство, с той лишь разницей, что одни проходили этот этап столетиями, другие (Россия) - десятилетиями. За какие-то 30-40 лет, при жизни одного-двух поколений мы увидели кровавую историю капиталистического накопления, описанную К. Марксом в «Капитале», с ужасающими особенностями полуазиатской России.
А вот как Клифф пытается выйти из своего теоретического тупика:
«Сказать, что в России господствует бюрократический класс, и остановиться на этом означало бы обойти основной вопрос - о капиталистических производственных отношениях, господствующих в России. Сказать, что Россия является страной госкапитализма, было бы вполне правильно, но недостаточно; необходимо также указать на различие, существующее в юридическом (?) положении господствующего класса России и в тех странах, где госкапитализм развился постепенно из монополистического капитализма. Наиболее точным наименованием русского общества следует поэтому признать наименование: бюрократический государственный капитализм».
Перед нами тот случай, когда много прилагательных к реально существовавшему в СССР, в период сталинизма и последующих лет, капитализму ничего не доказывает о госкапитализме, но доказывает, что в СССР в этот период не было рабочего государства и что Россия, начиная с 1922 по 1985 гг., есть государство капиталистическое - периода накопления капитала. И его книга «Государственный капитализм в России» это основательно по-марксистски доказывает!
Если кто-то через знание классиков марксизма объективно рассматривает жизнь в СССР и свою жизнь через давление существующих полит-экономических отношений, тот необходимо сделает вывод, что для социализма предпосылок не было (было ничтожно мало), а диктатура пролетариата (рабочее государство) реально существовала только в период «осажденной крепости» до НЭПа. Россия после НЭПа продолжила капиталистический путь развития.
Марксисты - большевики и безусловно только часть меньшевиков во главе с Г. В. Плехановым - были весьма объективны в оценке действительности, так как эта действительность постоянно ставила их в условия выживания пролетарской власти в безбрежном море крестьянства, мелкой буржуазии, которые ни о каком социализме не помышляли, так как уровень развития производительных сил в империи еще был на уровне капиталистического накопления. Дальнейшее развитие «социализма» в одной стране, глубоко отсталой, есть не что иное, как переходный процесс, как процесс первоначального капиталистического накопления, процесс стремительного подтягивания феодальной России к шеренге мирового капиталистического хозяйства. На этом пути Россия обогатила пролетариат опытом борьбы с капитализмом. Пролетариат при внимательном изучении марксизма придет (и идет!) к пониманию необходимости уничтожения частной собственности, как условия существования любого эксплуататорского способа производства - будь то рабовладельчество, феодализм, капитализм во всех его гнусных проявлениях сегодняшнего дня, как фашизм и сталинизм (с той разницей между ними, что фашизм - это ударный кулак крупной буржуазии, а сталинизм - это отражение идеологии мелкобуржуазных классов). Их объединяет частная собственность.
Вчерашний совокупный капиталист послужил для огромной мелкобуржуазной массы и мировой буржуазии инструментом для сохранения (реставрации) капиталистических отношений. Тем не менее, уровень развития производительных сил в сегодняшнем мире достиг того критического уровня, когда общественный характер производства становится несовместим с частным присвоением буржуазией средств производства и результатов общественного труда. Мировое сообщество стоит перед кануном пролетарских революций уже во многих странах капиталистического мира, как отсталых, так и передовых. Переоценка опыта пролетарских бойцов, взятие его на вооружение должны послужить для объединения всех пролетарских сил в Интернационал, для подготовки революции, для разработки практических действий при социализме, который будет завоеван будущими революциями - и уже не только в одной стране, но под руководством нового коммунистического Интернационала!
23 сентября 2001 г.
Примечания от редакции tc "Примечания от редакции "
(1) Хоть мы и отметили в предисловии к данной статье (см. в №3 «ПР»), что Правдин написал статью ясным языком, но, к сожалению, это верно не на сто процентов - например, в данном случае его язык ясным никак не назовешь. Мы долго ломали голову, но так и не поняли, что он такое сказал в этом предложении…
(2) Правдин сильно преувеличивает «солидарность» государственных рабочих СССР со своими начальничками-эксплуататорами (точнее сказать, их покорность своим эксплуататорам). Как мы уже упоминали в №№2 и 3 нашего журнала, государственные рабочие продолжали свою классовую борьбу даже в невообразимо тяжких условиях Второй Мировой войны - и бастовали, и восставали... Что же касается мирного времени, то тут можно напомнить хотя бы Новочеркасск, 1962 г.; есть и другие известные примеры, - а сколько неизвестных?.. Нет, уважаемый товарищ Правдин, история никогда не останавливалась, и ее двигатель (в классовом обществе), классовая борьба, тоже ни на минуту не прекращалась ни в одном классовом обществе…
(3) Судя по контексту, «они» - это буржуи. Язык статьи Правдина, конечно, ясный, но неотредактированный; очевидно, что он сел за пишущую машинку, напечатал статью «на одном дыхании», не потрудившись сперва написать ее вчерне, на бумаге, а затем отредактировать черновик и уже в отредактированном виде отпечатать, - и разослал ее в таком черновом виде… Мы приносим читателям извинения за то, что не заставили автора отредактировать свою статью - к сожалению, нам просто некогда было заниматься перепиской с ним на эту тему.
(4) Далее в этом предложении следует отрывок, в котором А. Правдин пытается объяснить, почему Ленин дал такое определение госкапитализма. Со стилистической точки зрения этот отрывок совершенно неудобоварим; правда, автор попытался его отредактировать, но этим только ухудшил дело - в тех правках авторучкой, которые он внес в машинописную копию, невозможно ничего понять. Содержание этого отрывка повторяется чуть ниже, причем повторяется абсолютно понятно (см. примечание (6)): поэтому мы не причиняем никакого ущерба общему ходу изложения, изымая неудачный отрывок из публикуемого текста (с тем, чтобы не заставлять читателей понапрасну ломать голову и не портить их впечатления от хода мыслей автора, изложенного в общем и целом ясным языком).
(5) Молодежь уже ничего такого не знает из нынешних школьных и вузовских учебников - отчасти к сожалению (нам приходится объяснять ей всю эту проблематику, начиная с азов), но вместе с тем и к счастью (мы можем объяснить все это нынешним молодым людям, у которых мозги не засраты сталинско-брежневским «научным коммунизмом», по-революционному).
(6) Это и есть понятное повторение неудобоваримого отрывка, изъятого нами из авторского текста (см. примечание (4)).
